Внимание! Предлагаемый ниже текст написан в дореволюционной орфографии. Если текст не отображается корректно, см. Просмотр русских текстов в старой орфографии.

БРАТСКАЯ ПОМОЩЬ ПОСТРАДАВШИМЪ ВЪ ТУРЦИИ АРМЯНАМЪ

ОТДѢЛЪ I.

[стр. 53]

Ванская цитадель (Турец. Арм.) съ клинообразными надписями.

Ассирія и Урарту.
(Историко-психологическіе наброски).

I

Клинообразныя надписи ванскихъ царей, открытыя въ предѣлахъ Россіи M. B. Никольскаго. М., 1893.—Древняя страна Урарту и слѣды ассиро-вавилонской культуры на Кавказѣ. Его же. Землевѣдѣніе. 1895. кн. 1-я и 1-е изданіе „Брат. Помощи пострад. армянамъ".

Какой нравственный смыслъ получатъ событія конца ХІХ-го вѣка на Востокѣ при свѣтѣ старыхъ народныхъ преданій и новѣйшихъ ученыхъ открытій въ древнѣйшей странѣ міра и чѣмъ можетъ быть искуплено преступленіе, совершаемое y могилы праотцевъ? Въ чемъ заключались особенности всемірныхъ имперій, какъ орудій гнѣва (каковы Ассиро-Вавилонскія) или какъ орудій милосердія, любви и умиротворенія (какою могла быть имперія Урарту и Хеттеевъ). Чѣмъ должна быть имперія, стоящая y Арарата,—и близъ священной рѣки (Наири) Урарту, чѣмъ была старая и малая Сѣверная имперія и чѣмъ должна быть новая великая Сѣверная имперія? Таковы вопросы, выступающіе при знакомствѣ съ новѣйшими открытіями въ области востоковѣдѣнія.

Въ «Наири»*)—странѣ райскихъ, по библейскому сказанію, рѣкъ, въ землѣ

-----------------------------------

*) Отъ семитическаго Нара (см. y Никольскаго).

[стр. 54]

Высокихъ Горъ «Урарту», библейскаго Арарата, y могилъ двухъ, по библейскимъ же и народнымъ преданіямъ, праотцевъ человѣческаго рода, встрѣчаемъ за 9 или даже за 13 вѣковъ до Р. X. и чрезъ почти уже 19 вѣковъ по Р. X., т.-е. послѣ проповѣди ученія о любви и милосердіи, — такія страшныя звѣрства; въ этихъ, священныхъ для большей части человѣческаго рода, мѣстахъ совершаются на нашихъ глазахъ такія ужасающія вещи, что не знаемъ, какимъ дохристіанскимъ или нынѣшнимъ вѣкамъ отдать преимущество въ жестокостяхъ. Кому, въ самомъ дѣлѣ, отдать предпочтеніе: тому ли времени, когда предшественники, земляки нынѣшнихъ курдовъ, ассиріяне увѣковѣчивали свои звѣрства клинообразными надписями на высокихъ скалахъ, считая такія жестокости великими подвигами, или же нужно отдать преимущество въ жестокости XIX-му вѣку, когда обитатели древней Ассиріи—курды, грамоту гвоздеобразную забывшіе, a новой не научившіеся, звѣрства свои сами не записываютъ, хотя также, конечно, признаютъ ихъ за доблестныя дѣянія. A что сказать о тѣхъ христіанскихъ народахъ, которые изъ корыстолюбивыхъ цѣлей возбуждаютъ эти прискорбныя явленія, a другіе терпятъ ихъ и тѣмъ увѣковѣчиваютъ господство кочевой орды и кочевниковъ вообще, т. е. царство войны? Звѣрства, совершаемыя въ священнѣйшей мѣстности, имѣютъ не мѣстное значеніе. Дѣятелями и зрителями этого преступленія явдяются всѣ народы, не исключая и армянъ, живущихъ внѣ турецкой Арменіи, ибо одни возбуждаютъ, a другіе равнодушно смотрятъ на него, a третьи дѣйствуютъ пристрастно. Родъ человѣческій какъ будто вызываетъ изъ могилы своего родоначальника, чтобы онъ видѣлъ, до какого раздора, до какого безчеловѣчія достигли потомки его, перваго человѣка.

О безчеловѣчныхъ дѣяніяхъ курдовъ и турокъ было много писано разными корреспондентами; мы теперь послушаемъ ассирійскихъ царей, какъ они сами разсказываютъ въ надписяхъ о своихъ подвигахъ. «Я,—говоритъ Ассурназиргабалъ,—воздвигъ стѣну предъ главными воротами города (возставшаго противъ него и взявшаго имъ). Я велѣлъ содрать кожу съ вождей возстанія и обтянуть стѣну ихъ кожею; нѣкоторые были замуравлены живыми въ стѣнѣ, a другіе распяты на стѣнѣ или посажены на колъ вдоль стѣны. Со многихъ кожа содрана была въ моемъ присутствіи. Я велѣлъ сложить вѣнки изъ ихъ головъ и гирлянды изъ ихъ пронзенныхъ труповъ... Я убивалъ одного изъ двухъ... Только на развалинахъ чело мое проясняется, только, утоляя гнѣвъ свой, я чувствую удовлетвореніе».

Эти гордыя, жестокія выраженія Ассурназиргабалъ желаетъ сохранить во всей полнотѣ, грозя проклятіемъ бога Ассура за малѣйшее ихъ измѣненіе. Но не для поученія бунтовщиковъ, не для того, чтобы другимъ было дѣлать такъ не повадно, ассирійское искусство создавало такія картины. Нѣтъ, не для этого ассирійскіе цари воздвигали пирамиды изъ головъ предъ своими дворцами и замуровывали въ стѣнахъ дворцевъ плѣнниковъ. Страшными сценами казней любили они украшать самыя стѣны своихъ дворцевъ. Замурованные въ стѣнахъ какъ бы выступали наружу въ этихъ картинахъ, гдѣ съ ужасающею точностью представлено, какъ сажаютъ на колъ, сдираютъ кожу, отрѣзываютъ члены возставшихъ. Ассирійскіе цари, можно сказать, находили наслажденіе жить въ вскрытыхъ кладбищахъ жертвъ, казненныхъ ими самыми безчеловѣчными способами.

[стр. 55]

Даже во время пировъ выставлялись головы побѣжденныхъ враговъ. Одинъ изъ барельефовъ дворца Ассурбанипала изображаетъ такой пиръ: царь возлежитъ за столомъ на роскошномъ ложѣ; около него женщины его гарема, на вѣтви дерева виситъ просоленная голова его врага, претендента на престолъ.

Таково было содержаніе надписей и наглядныхъ картинъ на стѣнахъ, по которымъ училось съ дѣтства ассирійское населеніе. Жестокость была отличительною чертою и Ассирійскаго и Вавилонскаго царствъ, ставшихъ орудіемъ гнѣва Божія, особенно противъ народа, избраннаго для исполненія дѣла Божiя, но не исполнившаго его. Но самъ же Господь сокрушаетъ жезлъ своего гнѣва.

II.

Урарту, такъ много заимствовавшій отъ ассиро-вавилонянъ, былъ ли ихъ полнымъ подобіемъ? Въ надписяхъ, найденныхъ въ предѣлахъ Россіи со слѣдами ассиро-вавилонской культуры на Кавказѣ, нельзя ли найти какихъ-либо особенностей, отличающихъ урартскій бытъ отъ ассиро-вавилонскаго?

Къ сожалѣнію, изъ такого незначительнаго количества надписей, какое открыто y насъ, если даже къ нимъ присоединить 80 ванскихъ надписей, найденныхъ не нами, хотя и подлѣ нашихъ границъ, едва ли можно сдѣлать окончательные выводы относительно различія ново открытой міровой имперіи отъ давно извѣстныхъ. Честь этого отрытія принадлежитъ русскому ученому, единственному пока y насъ ассиріологу, г. Никольскому.

По нашимъ кавказскимъ надписямъ цари Урарту были соперниками ассирійскихъ царей по стремленію къ всемірному владычеству, но не были соперниками ихъ въ жестокостяхъ *).

Въ 17 надписяхъ, изъ 23-хъ переведенныхъ г. Никольскимъ, хотя и говорится о взятіи городовъ и о плѣнныхъ, но объ истязаніи ихъ нѣтъ ни одного слова. Во всѣхъ почти надписяхъ говорится о могучемъ богѣ Халди и о милостивыхъ и могучихъ же Халдиніяхъ, къ которымъ обращаются съ молитвою, которымъ воздвигаются храмы, приносятся жертвы. Даже въ ванскихъ надписяхъ и самой большой изъ нихъ въ 400 или 500 строкъ Аргишти благодаритъ боговъ, что они предали ему землю Ассура въ добычу и страшныя арміи Ассиріи въ подарокъ. Здѣсь нѣтъ гордаго ассирійскаго я. Къ сожалѣнію, полнаго перевода надписи мы не имѣли.

Значеніе Урарту во всемірной исторіи, роль новой всемірной монархіи есть открытіе послѣдняго времени. Давно и всѣмъ извѣстенъ Египетъ и только недавно узнанъ и открытъ могучій его противникъ—имперія Хеттеевъ (Béni Het, сыны Гетъ, или Hittim), господствовавшая въ Сиріи и Малой Азіи, a также Урарту; послѣднее занимало мѣсто нынѣшней большой Арменіи, a въ имперіи

-------------------------------------------

*) Противопоставленіе Урарту Ассиріи, какъ двухъ полярныхъ началъ, впервые было сдѣлано a priori профессоромъ (см. Ванскія надписи и теперь отчасти подтвердилось документально.

[стр. 56]

Хеттеевъ входила средневѣковая Малая Арменія. Всѣмъ извѣстны Вавилонъ и Ассирія и никому почти неизвѣстенъ его соперникъ ко всемірному владычеству Урарту, Хеттеи же и Урартійцы оказываются родственными народами, и паденіе ихъ, быть можетъ, было великимъ несчастіемъ. Остались лишь царства, которыя пророкъ Даніилъ изображаетъ подъ видомъ «звѣрей».

Впрочемъ, левъ, лишенный крыльевъ, который сталъ человѣкомъ и котором y дано человѣческое сердце, не изображаетъ ли y пророка Даніила переходъ отъ Ассиріи къ новой имперіи Урарту? Урарту былъ орудіемъ не гнѣва Вожія, a любви и милосердія. Вліяніе тогдашней Сѣверной имперіи на міровыя событія очень важно. До сихъ поръ историки обращали, главнымъ образомъ, вниманіе на движеніе ассиріянъ на Западъ и упоминая или даже подробно описывая походы на сѣверъ, не замѣчали, что безъ послѣднихъ невозможны первые, т. е. безъ сѣверныхъ невозможны западные. «Только черезъ сѣверъ можно было двигаться на западъ», подобно тому какъ русскимъ чрезъ Вѣну, Берлинъ или даже чрезъ Лондонъ и Парижъ можно достигнуть Царьграда.

Урарту была сильною крѣпостью, которая защищала Сирію, Палестину и Египетъ. Этимъ положеніемъ объясняется необходимость двухъ походовъ Салмонасара II-го къ самому центру Урарту. Въ первомъ походѣ отъ верхняго Заба дошелъ онъ до Аракса и взялъ Сугунію. Во второмъ достигъ до Арамали, взялъ эту столицу Арама—родоначальника Ванскихъ царей—и поступилъ съ нею, вѣроятно, по-ассирійски. Но этотъ погромъ только указалъ великій жребій урартійцамъ, урартійское движеніе идетъ по слѣдамъ ассирійскимъ. Столица Урарту переносится съ Аракса на оз. Ванъ и на восточной сторонѣ этого озера, на высокой скалѣ, воздвигается крѣпость. Урарту выступаетъ на всемірно-историческое поприще. Преемникъ строителя этой крѣпости сооружаетъ подлѣ военнаго города городъ священный, куда собираются святыни тѣхъ небольшихъ, но очень многочисленныхъ владѣній, изъ которыхъ составилось обширное царство Урарту. Сардури I, строитель крѣпости, и Ишпуини, строитель храма, были собирателями—свѣтскимъ и духовнымъ—Урартійской земли.

[стр. 57]

мѣстности), самое положеніе Урарту было центральнѣе положенія ея соперниковъ, ибо съ урартскихъ высотъ исходили и вавилонская и ниневійская рѣки, на которыхъ стояли два царства, приписывавшія себѣ міровое значеніе, два претендента на всемірное значеніе, господство.

Имперія Арама простиралась на сѣверъ до Кавказа, закрывшаго путь Скиѳамъ, такъ что паденіе Урарту открыло всю переднюю Азію нашествію сѣверныхъ кочевниковъ. На югъ она доходила до Кархемиша, удерживая отънашествій кочевниковъ южныхъ степей, откуда вышла религія кочевыхъ народовъ, религія войны—исламъ. Съ запада на востокъ простиралась рѣка Галиса, отъ полугреческой Фригiи до зендской Мидіи, т. е. она отдѣляла двухъ противниковъ, художественно идолопоклонническую Грецію отъ идолоборческаго Ирана.

Очевидно, на имперію Арама выпала тяжелая роль защищать себя и другихъ отъ сѣверныхъ и южныхъ кочевниковъ, бороться на два фронта, не имѣя притомъ союзниковъ, ни въ западныхъ ни въ восточныхъ сосѣдяхъ, по различію вѣрованій. Такая задача была не подъ силу персамъ въ эпоху наибольшаго распространенія ихъ владычества. Вопросъ о кочевникахъ и не могъ быть рѣшенъ персами, потому что нужно было имъ покончить прежде съ греками, чтобы окружить кочевье съ сѣвера, такъ же какъ не можетъ быть онъ рѣшенъ и русскими, пока кочевники будутъ имѣть союзниковъ на западѣ.

Турецкій вопросъ составляетъ лишь часть вопроса о кочевникахъ, природная религія которыхъ возводитъ войну въ священное дѣло. Къ сожалѣнію, союзъ запада, т. е. города съ кочевьемъ противъ села, союзъ разслабленнаго язычества съ свирѣпымъ монотеизмомъ очень проченъ. Урарту былъ, надо полагать, царствомъ земледѣльческимъ, a не городскимъ или полукочеввымъ. Отсюда понятно, почему царство Арама не могло выдержать борьбы съ возрожденною имперіей Ассура. Понесши пораженіе при Арпадѣ, Урарту еще долго боролась съ возраставшими силами Ассиріи. При царѣ же Урсѣ, или Русѣ, еще разъ собрала всѣ свои* силы, но была побѣждена Саргономъ, и Урса кончилъ жизнь самоубійствомъ.

[стр. 58]

будутъ пожраны, какъ сухая солома». Такъ погибло царство Ассирійское, но не возстановилось царство Урартійское, появился старый звѣрь, крылатый, въ лицѣ новой Вавилонской Халдеи.

III.

Въ неболыиой замѣткѣ «Еще объ историческомъ значеніи царскаго титула», помѣщенной въ «Русскомь Архивѣ» *), о значеніи Урарту для судебъ міра и о значеніи Россіи, какъ преемницы его, говорится слѣдующее: «Въ 1828 г. внесена въ титулъ Армянская область, Урарту Ассирійскихъ лѣтописей, которая по новѣйшимъ открытіямъ, русскими учеными совершоннымъ, играла оченъ важную роль въ древнѣйшей исторіи Востока и въ судьбахъ народа Божія: отвлекая силы ассиріянъ на сѣверѣ, она (Урарту—Арменія) замедляла паденіе царства Израильскаго, a вступая въ союзъ съ Вавилономъ, ускорила паденіе царства Іудейскаго и приблизила явленіе Царства Божія, Царства мира, Царства Христова. Санъ-Стефанскій договоръ дѣлалъ Царя Русскаго обладателемъ верхней долины Евфрата и, можетъ-быть, обладаніе этими мѣстами предупредило бы кровопролитіе въ Турецкой Арменіи, если бы С.-Стефанскій договоръ не былъ замѣненъ Берлинскимъ, поставившимъ Арменію и внѣ значенія и внѣ мира т.-е., закрывъ ее для изслѣдованія и предавъ ее разоренію и кровопролитію.»

Въ изданіи, предпринятомъ съ цѣлью облегченія участи христіанъ страждущихъ отъ мусульманскаго фанатизма, нельзя не замѣтить, что Царство Христово не пришло еще во всей силѣ, не проявилось во внѣ, царство же войны издало себѣ новую религію, которая обоготворила мечъ, ибо мечъ есть, по могометанскому воззрѣнію, ключъ къ раю. Исламъ, котораго возрожденіе началось въ Африкѣ, стремится къ объединенію для завоеванія христіанства — разъединеннаго, разслабленнаго.

Нужно понять во всей силѣ цѣль, задачу назначенія сыновъ человѣческихъ въ ихъ совокупности, какъ орудія божественнаго разума, чтобы понять всю преступностъ событій, совершающихся y могилъ праотцевъ и въ коихъ участвуютъ всѣ народы или преступнымъ дѣйствіемъ, или такимъ же преступнымъ бездѣйствіемъ.

Какъ бы то ни было, возстановленіе Урарту началось вмѣстѣ съ принятіемъ Новою Сѣверною Имперіей титуловъ царей Грузинскаго и Армянскаго, наслѣдниковъ Урарту и Наири т.-е. страны райскихъ рѣкъ и священной горы. Чѣмъ же должно быть царство, принявшее такое наслѣдство, какимъ свѣтомъ должна озариться полуночная страна? Какой свѣтъ долженъ возсіять для сидящихъ въ сѣверной тьмѣ и сѣни смертной? Должна ли эта страна быть орудіемъ гнѣва и войны или орудіемъ умиротворенія, и просвѣщенія. Хотя есть нѣкоторые слабые признаки появленія свѣта, долженствующаго озарить нашъ путь къ великому дѣлу христіанской любви и божественной правды, но пока несомнѣнно, что Сѣверная Имперія не только не стала еще орудіемъ объединенія всѣхъ народовъ христіанскихъ во имя этой цѣли, но даже не сознаетъ, для осуществленія какого великаго дѣла она призвана!

— въ.

---------------------------------------

*) См. стр. 396—398 „Русс. Арх.", 1895, № 7.