Геноцид.ру
Посвящается жертвам геноцида армян в Турции
Уничтожение нации
 
0
День 24-е апреля 1915 года в истории геноцида армян
  Информационная служба Геноцид.руNota Bene

Внимание! Предлагаемый ниже текст написан в дореволюционной орфографии. Если текст не отображается корректно, см. Просмотр русских текстов в старой орфографии.

БРАТСКАЯ ПОМОЩЬ ПОСТРАДАВШИМЪ ВЪ ТУРЦИИ АРМЯНАМЪ

 

Предыдущая Вернуться к содержанию Следующая


ОТДѢЛЪ I.


[стр. 281]

Карсское ущелье

Карсское ущелье.

Штурмъ Карса.

(Справка къ 6-му ноября 1897 г.).

Въ «Русскомъ Инвалидѣ» 1897 г. напечатаны были чрезвычайно интересныя «Воспоминанія адъютанта» о штурмѣ Карса въ ночь съ 5 на 6 ноября 1877 года. «Грандіозность такого событія, говоритъ авторъ, какъ штурмъ Карса, отошедшаго уже давно въ область историческую, побуждаетъ невольно вспомнить о немъ въ день двадцатилѣтія. Событіе это безпримѣрно не только въ лѣтописяхъ нашей военной исторіи, но и въ исторіи всѣхъ народовъ. Никогда и нигдѣ до сихъ поръ не штурмовали ночью такой крѣпости. A крѣпость эта была поистинѣ могущественна. Въ ней природа тѣсно сплотилась съ искусствомъ; четырнадцать отдѣльныхъ фортовъ и батарей при 303 орудіяхъ съ 20000 гарнизономъ составляли грозную силу, противъ которой мы имѣли всего 35 бат., 48 эск. и сот. и 138 орудій; соединительныя траншеи, волчьи ямы, фугасы дополняли силу долговременныхъ построекъ, возведенныхъ, кстати сказать, англійскими и нѣмецкими инженерами.

«Ночной штурмъ Карса быдъ рѣшенъ на военномъ совѣтѣ подъ предсѣдательствомъ Августѣйшаго главнокомандующаго. «Трудно было выбрать болѣе счастливую ночь, какъ знаменитая ночь съ 5 на 6 ноября 1877 года (со вторника на среду). Подморозило. Грунтъ сталъ сухой, твердый, тишина глубокая-

[стр. 282]

полное безвѣтріе; луна взошла почти съ началомъ ночи, около 6 ч. вечера; свѣтъ ея былъ мягкій, какъ бы ласкающій, привѣтливый; предметы можно было различить шаговъ на 150—200. Крѣпость скрывалась отъ нашихъ глазъ. Только слегка были видны очертанія высотъ, что, однако, служило большимъ подспорьемъ при движеніи. У насъ велась энергичная подготовка къ штурму, спокойно, но съ увѣренностью въ успѣхѣ. Чувствовалось какое-то оживленіе. На лицахъ людей можно было прочесть особый подъемъ духа, точно они ждали именно этой ночи. Колонны строились въ полномъ порядкѣ, ни шума, ни разговора, ни обычныхъ привѣтствій начальства, но всѣмъ было понятно, что надо дѣлать. Вполголоса офицеры поясняли, кому, куда надо идти. Диспозиція была проста и опредѣленна, цѣли поставлены точно. Главная атака была назначена противъ равнинныхъ укрѣпленій, съ юго-востока противъ Хафисъ-паша, Канлы и Сувари. На всѣхъ остальныхъ пунктахъ приказано было демонстрировать. Внезапность ставилась главнымъ условіемъ успѣха...

«Весь отрядъ былъ раздѣленъ на семь колоннъ и главный резервъ. Кавалерія была разбита на три группы для наблюденія за дорогами на Ардаганъ и Эрзерумъ и для содѣйствія пѣхотѣ. Артиллерія хотя и была придана пѣхотѣ, но частью была оставлена на мѣстахъ сосредоточенія колоннъ, a частью шла за демонстрирующими колоннами. Группировка силъ была такова: на главную атаку было назначено 13454 штыковъ (въ составѣ 4 колоннъ и общаго къ нимъ резерва), на демонстраціи 11278 штыковъ (въ составѣ 3 колоннъ) и на главный резервъ 1640 штыковъ. Вся тяжесть дѣла лежала на пѣхотѣ. Приказано было идти возможно скрытнѣе, безъ выстрѣла и прямо въ штыки. Такъ это и исполнено было войсками генерала Лазарева (см. ниже), на котораго была возложена главная атака фортовъ Хафисъ, Канлы и Сувари. Въ другихъ демонстрирующихъ колоннахъ по сближеніи съ противникомъ на дѣйствительный выстрѣлъ открывался огонь.

«Co стороны турокъ въ названныхъ трехъ укрѣпленіяхъ было 1400 штыковъ, 500 спѣшенной кавалеріи (въ укрѣпленіи Сувари), 143 артиллериста и 52 орудія; прочія войска были распредѣлены по остальнымъ укрѣпленіямъ (300 до 900 ч. пѣхоты въ каждомъ, причемъ въ общемъ резервѣ было 4450 ч. пѣхоты и 6 орудій); резервъ былъ расположенъ позади городскихъ равнинныхъ укрѣпленій.

«Корпусный командиръ принялъ на себя главное руководство штурмомъ.Онъ со своимъ штабомъ выбралъ мѣсто впереди дер. Верх. Караджуранъ, въ 1 ½ – 2 верстахъ отъ укрѣпленія Канлы. Къ 8 часамъ онъ уже былъ y Bepx. Караджурана, гдѣ объѣхалъ выстроенныя для штурма войска. Ровно въ 8 часовъ войска двинулись въ густыхъ, резервныхъ колоннахъ, имѣя впереди себя цѣпи охотниковъ съ проводниками. Картина была величественная! Грозная, могучая сила двинулась съ рѣшимостью побѣдить или умереть. Участники безсмертнаго штурма говорили, что генералъ Лазаревъ, передъ началомъ движенія, обратился къ солдатамъ съ краткою, но внушительною рѣчью, смыслъ которой почти буквально выражался гакъ: «Намъ надо идти прямо, я буду съ вами, отступленія нѣтъ». Тутъ все

------------------------

1) Генералъ-адъютантъ (впослѣдствіи графъ) M. T. Лорисъ-Меликовъ (см. выше).

[стр. 283]

сказано. Солдаты знали своего начальника, шли съ нимъ увѣренно и, конечно, объ отступленіи не могли думать.

«Черезъ 15 — 20 минутъ колонна генералъ-майора графа Граббе (3 бат. перновцевъ, 1 бат. севастопольцевъ и 1-й Кавказскій стрѣлковый баталіонъ) и колонна полковника Вождакина (3 бат. севастопольцевъ и 2 бат. имеретинцевъ), назначенныя для атаки укрѣпленія Канлы, скрылись изъ глазъ. Только слышны были звуки отъ стройнаго движенія людей въ ногу... Скоро все стихло. Наступили минуты томительнаго, тяжелаго ожиданія. Приблизительно черезъ полчаса раздались кое-гдѣ ружейные выстрѣлы; то стрѣляли, очевидно, турки. Черезъ нѣсколько минутъ грянулъ одинъ, за нимъ другой, третій артиллерійскій выстрѣлъ... Ясно, что турки успѣли встрѣтить наши войска; ясно стало, что не обойдется дѣло безъ кровавой, жестокой схватки. Скоро стали доноситься до насъ глухіе крики съ укрѣпленія Хафисъ. Крики эти раздавались все сильнѣе и сильнѣе. Мы различали свое русское, богатырское «ура»; съ нимъ смѣшивалось что-то неясное. Очевидно идетъ рѣзня въ Хафисѣ. Безъ выстрѣла, безъ остановки, согласно точному приказанію, войска наши ворвались въ Хафисъ. Тѣмъ временемъ вниманіе наше было обращено на Канлы. Чѣмъ-то зловѣщимъ вѣяло оттуда. Криковъ не было слышно, лишь поминутно раздавались орудійные выстрѣлы. Безпокойство за успѣхъ дѣла невольно стало закрадываться въ душу. A тутъ, часовъ около 10, получено было тяжелое извѣстіе, что графъ Граббе убитъ. Это былъ любимый всѣми генералъ, на котораго постоянно возлагались самыя серьезныя порученія. У многихъ появились слезы на глазахъ при печальной вѣсти о гибели нашего героя. Его замѣнилъ командиръ перновскаго полка, полковникъ Бѣлинскій. Полетѣли отъ корпуснаго командира ординарцы къ Канламъ, чтобы узнать о положеніи дѣла. Донесенія были неутѣшительны. Канлы сопротивляются упорно, войска наши залегли во рвахъ, подвинуться не могутъ, нужны подкрѣпленія. Полковникъ Вождакинъ, начальникъ правой колонны, штурмовавшей Канлы, былъ контуженъ. Войска его также не могли преодолѣть сопротивленіе турокъ. Былъ посланъ полковникъ Бульмерингъ принять начальство надъ обѣими колоннами графа Граббе и полковыика Вождакина. Вѣсти изъ подъ Канловъ продолжали получаться все неутѣшительныя. Убитъ командиръ перновскаго полка, полковникъ Бѣлинскій. Тѣмъ временемъ, однако, всѣ укрѣпленія грознаго форта уже были взяты. Турки заперлись въ казематированной казармѣ, служившей редюитомъ форта. Только съ разсвѣтомъ удалось, наконецъ, уговорить ихъ сдаться въ плѣнъ. Переговоры длились, по крайней мѣрѣ, часа три. Наши солдаты со своими ружьями ничего не могли подѣлать и только смотрѣли на казарму, лежа на скатѣ брустверовъ. Довольно было бы одного орудія, чтобы сразу заставить турокъ положить оружіе. Но орудія не было. Наконецъ, оно явилось, но почему-то было втащено на крышу казармы. Конечно, оно ничего не сдѣлало.

«Пока дѣла наши подъ Канлами шли неувѣренно, одновременно съ печальными оттуда вѣстями стали поступать утѣшительныя донесенія о ходѣ дѣлъ подъ Хафисомъ и Карадагомъ. Мы сами видѣли и слышали, что дѣлалоеь на Хафисѣ. Послѣ громкихъ криковъ «ура» и «алла», сливавшихся въ какой-то вой голосовъ, наступило непонятное для насъ затишье. Взоры всѣхъ искали въ воз-

[стр. 284]

духѣ условленныхъ ракетъ — сигнала о взятіи форта. Но ракетъ не было, значитъ и тамъ дѣла были плохи, думали мы. Но не прошло и полчаса, какъ было получено радостное извѣстіе около 11 часовъ, что Хафисъ въ нашихъ рукахъ. Теперь стало ясно, почему огни ружей и орудій и шумъ голосовъ прекратились. Теперь вниманіе было обращено на огни и стрѣльбу по направленію къ Карадагу, этому грозному форту, противъ котораго мы напрасно боролись еще въ іюнѣ, Фортъ Карадагъ, вмѣстѣ съ фортомъ Арабъ, составлялъ ключъ всей крѣпости. При вѣсти о взятіи Карадага корпусный командиръ, въ присутствіи многихъ лицъ, выразилъ увѣренностъ,что теперь крѣпость въ нашихъ рукахъ. Могло ли это быть, сказать трудно, но голосъ этотъ благотворно отразился на состояніи духа каждаго, слѣдящаго за великой битвой, происходившей при необычайной обстановкѣ.

«Все это произошло около 12 ч. ночи. Ясно было видно, что всѣ низменныя укрѣпленія (Сувари, Канлы и Хафисъ) и нагорный Карадагъ замолчали. Видѣли это и защитники Карса. Они немедленно стали обстрѣливать потерянные ими форты. Было нѣсколько попытокъ вырвать изъ нашихъ рукъ Канлы, гдѣ все еще держался мужественно гарнизонъ въ казармѣ. Но всѣ эти попытки были энергично отбиты. Пѣхота уже вся была израсходована. За то кавалерія князя Чавчавадзе во время подоспѣла на выручку; она частью, спѣшилась и пошла на штурмъ Канлы, a частью въ конномъ строю распространилась въ тылу этого форта и тѣмъ много содѣйетвовала взятію его. Какъ было упомянуто, на разсвѣтѣ сдался весь гарнизонъ Канлы.

«Тѣмъ не менѣе, всѣ наши резервы были истощены. Даже послѣдній баталіонъ екатеринославцевъ, находившійся при главной квартирѣ главнокомандующаго, было предположено притянуть къ Канламъ. Между тѣмъ, всѣ нагорныя укрѣпленія еще держались; держался и Арабъ, сосѣдъ Карадага. Только съ паденіемъ этого послѣдняго форта можно было смѣло сказать, что крѣпость въ нашихъ рукахъ. Едва стало разсвѣтать, какъ появились огоньки на Арабѣ; прошло не болѣе полчаса и Арабъ замолчалъ. Скоро оттуда было получено донесеніе, что абхазцы и гурійцы, изъ колоны генерала Шатилова, во главѣ съ генералъ-майоромъ Рыдзевскимъ, овладѣли этимъ фортомъ. Побѣда стала несомнѣнной. He только начальство, старшіе офицеры, но и молодежь ясно видѣли, что Карсъ палъ съ потерею Карадага и Араба. Турки даже не дѣлали попытокъ возвратить Арабъ: такъ неожиданно и стремительно былъ нанесенъ имъ ударъ. Все-таки нагорные форты лѣваго берега рѣки Карсъ-чая продолжали стрѣльбу. Укрѣпленіе Чимъ, расположенное въ городѣ, едва замѣтивъ группу всадниковъ, составлявшихъ свиту корпуснаго командира, очень удачно стало обстрѣливать ее. Правда, потерь не было, лишь была подбита одна казачья лошадь.

«Намъ не было видно, что дѣлалось въ теченіе ночи въ лѣвобережныхъ нагорныхъ укрѣпленіяхъ Карса. Только Тохмасъ всю ночь велъ чрезвычайно жаркую стрѣльбу. По временамъ обрисовывались ясно кроны брустверовъ его сплошною линіею огня, точно во время иллюминаціи. To и дѣло летали въ воздухѣ свѣтящіяся ядра, не разъ смущавшія насъ сходствомъ съ ракетами. Громъ орудій былъ оглушительный. Къ счастью, ночь почти совсѣмъ мѣшала туркамъ

[стр. 285]

пристрѣливаться, они стрѣляли наудачу. Издали было видно, что столь безумная стрѣльба вызывалась, безъ сомнѣнія, рѣшитеіьными дѣйствіями войскъ генералъ-майора Комарова, назначеннаго атаковать Чимъ. Послѣ полуночи мы узнали, что часть его войскъ увлеклась преслѣдованіемъ турокъ, вышедшихъ изъ Тохмаса къ сторонѣ Чима на выручку Сувари. Преслѣдуя уходящихъ въ Тохмасъ турокъ, пятигорцы, во главѣ съ командиромъ полка, полковникомъ Бучкіевымъ, дошли до Тохмаса и спустились въ ровъ. Но здѣсь они встрѣтили непреодолимую преграду въ видѣ каменныхъ эскарповъ, при чемъ были поражаемы какъ ружейнымъ огнемъ, такъ и ручными гранатами и даже каменьями. Храбрый долковникъ Бучкіевъ былъ убитъ во рву. Ничего не оставалось, какъ отступить,—тѣмъ болѣе, что со стороны ростовцевъ не было дано своевременной поддержки. О штурмѣ Тохмаса не было даже и предположенія. По силѣ верковъ и по естественвымъ преградамъ этотъ фортъ справедливо считался однимъ изъ сильныхъ фортовъ всей крѣпости. Атака тохмасскихъ укрѣпленій въ 1855 году повела къ страшной потерѣ около 7 ¼ тысячъ. Понеся большія потери подъ Тохмасомъ, колонна генерала Комарова не въ состояніи была ничего предпринять противъ Чима. Тѣмъ не менѣе, атака Тохмаса несомнѣнно принесла существенную пользу. Она, по всей рѣшительности и смѣлости, могла показаться туркамъ за главную, дѣйствительную нашу атаку, a слѣдовательно, могла притянуть къ себѣ и резервы ихъ. Такою же рѣшительностью отличалась атака колонны полковника Черемисинова, назначеннаго демонстрировать противъ западнаго укрѣпленія Лазъ-тепеси, на Шорахскихъ высотахъ. Здѣсь несвижцы добрались даже до главнаго вала укрѣпленія. Комендантъ крѣпости, бывшій передъ тѣмъ за фортомъ Хафисъ, гдѣ находился и главный резервъ, переѣхалъ къ Лазъ-тепеси и рѣшительной атакой несвижцевъ былъ введенъ въ заблужденіе. Онъ протянулъ сюда почти всѣ свои резервы, т.-е. какъ разъ въ сторону, противоположную нашей главной атакѣ. Объ этомъ мы узнали только на другой день, когда штурмъ кончился. Несомнѣнно, что рѣшительныя демонстраціи генерала Комарова, задержавшаго на мѣстѣ защитниковъ Тохмаса, и полковника Черемисинова, притянувшаго на себя резервы турокъ, чрезвычайно облегчили главную атаку на юго-восточные форты Карса. Этимъ только можно объяснить, что мы безнаказанно держались болѣе трехъ часовъ въ Канлахъ, гдѣ въ казармѣ держались турки отъ 1 часа до разсвѣта. Будь резервы турокъ вблизи Хафиса, какъ это было въ началѣ штурма, дѣло могло бы принять для насъ опасный оборотъ.

«Съ паденіемъ Арабъ-табіэ палъ и Карсъ. Это было на разсвѣтѣ. Всѣ нагорныя укрѣпленія лѣваго берега Карсъ-чая замолчали. Чимъ, правда, еще сдѣлалъ нѣсколько безполезныхъ выстрѣловъ по направленію свиты корпуснаго командира, но тѣмъ и закончилъ свою дѣятельность. Уже стало совсѣмъ свѣтло, когда мы, стоя въ 1 — 1 ½ верстѣ отъ Канловъ, увидѣли разрывы снарядовъ около укрѣпленія Тохмасъ и слышали глухіе орудійные выстрѣлы. Легко было догадаться, что эти выстрѣлы шли изъ отряда генералъ-лейтенанта Роопа. Скоро было получено отъ него донесеніе, что турки въ большомъ числѣ вышли изъ Карса и направляются къ Саганлугу. Въ трубу ясно были видны толпы турокъ, безпорядочно удалявшихся отъ крѣпости.

[стр. 286]

«Корпусный командиръ отдалъ находившимся подъ рукою казакамъ приказаніе: «загнать плетьми» бѣглецовъ. Дѣйствительно, бѣгство турокъ было такъ энергично и въ то же время такъ безпорядочно, что другого приказанія и не могло быть. Въ трубу можно было наблюдать, какъ казаки буквально загоняли тысячныя толпы бѣглецовъ по направленію къ нашему лагерю y Веронъ-кале. Можно сказать, что изъ турецкой пѣхоты никто не избѣжалъ плѣна. Что касается кавалеріи, то часть ея успѣла проскользнуть по дорогамъ къ Саган-лугу. Въ числѣ наиболѣе бойкихъ бѣглецовъ оказался и самъ комендантъ съ ближайшей свитой, пробравшійея по дорогѣ къ г. Олты. Какъ разсказывали, онъ покинулъ крѣпость раннимъ утромъ, чѣмъ положиль начало общему бѣгству турокъ изъ всѣхъ лѣвобережныхъ нагорныхъ укрѣпленій. Оставалась только городская цитадель, которая съ разсвѣтомъ дала нѣсколько выстрѣловъ, но вскорѣ замолчала. Взять ее было поручено генераломъ Лазаревымъ полковнику Бауму, командиру 3-го сапернаго баталіона. Въ свою очередь полковникъ Баумъ приказалъ исполнить эту задачу майору Вдадикавказскаго полка Урбанскому. Майоръ Урбанскій со своимъ 4-мъ баталіономъ подошелъ къ цитадели, изъ которой было сдѣлано нѣсколько выстрѣловъ. Едва наши солдаты принялись выламывать ворота, какъ комендантъ цитадели, начальникъ карской артиллеріи полковникъ Гусейнъ-бей, сдалъ ее безъ боя. Этимъ закончился блестящій, безпримѣрный въ исторіи, безсмертный штурмъ Карса...

«Корпусный командиръ со всей свитой около 8 час. утра поѣхалъ съ докладомъ къ Его Императорскому Высочеству главнокомандующему, a въ 10-мъ часу онъ уже въѣзжалъ въ Карсъ. Трудно описать воодушевляющія тогда насъ чувства! Это было торжество духа, характера, рѣшимости и образцовыхъ распоряженій, торжество беззавѣтной доблести нашего богатыря-солдата. Корпусный командиръ былъ встрѣченъ депутаціею старѣйшинъ города, духовенствомъ и старшими офицерами-плѣнными. Въ числѣ ихъ находился и Гусейнъ-бей. На замѣчаніе корпуснаго командира, что лучше было бы сдать крѣпость безъ боя и избѣжать кровопролитія, Гусейнъ-бей отвѣтилъ: «Такую крѣпость, какъ Карсъ, нельзя было сдать безъ боя». Дѣйствительно, стоило только поближе взглянуть на эти твердыни, гдѣ природа и искусство соперничали другъ съ другомъ, чтобы невольно подумать, что только чудомъ однимъ, да богатырскою грудью можно брать подобныя крѣпости. Гусейнъ-бей принадлежалъ къ числу наиболѣе дѣятельныхъ и храбрыхъ защитниковъ Карса. Мы его знали еще по первой нашей блокадѣ въ іюнѣ. Его опытныя распоряженія не мало затрудняли тогда наши дѣйствія. Первое его желаніе было — это увидѣть нашего начальника артиллеріи полковника Коханова. Оба соперника тотчасъ познакомились и вмѣстѣ въѣзжали въ Карсъ. Гусейнъ-бей не скрывалъ, что онъ почти ежедневно слѣдилъ за полковникомъ Кохановымъ и не разъ направлялъ въ него сосредоточенный огонь съ укрѣпленій. Прежніе враги теперь стали друзъями.

«7 ноября состоялся торжественный въѣздъ въ крѣпость Его Императорскаго Высочества Главнокомандующаго, a 8, въ день тезоименитства Его Высочества, былъ парадъ всѣмъ войскамъ отряда, между укрѣпленіями Канлы и Хафисъ. Видѣть наши войска, черезъ день послѣ штурма на поляхъ, гдѣ еще не остыла кровь, гдѣ на каждомъ шагу оставались слѣды упорной битвы, было

[стр. 287]

достаточно для того, чтобы сказать, что для нихъ нѣтъ невозможнаго. На привѣтъ и поздравленіе любимаго Августѣйшаго главнокомандующаго раздавались такіе громовые отвѣты, какихъ едва ли удастся намъ болѣе услыхать. Особенною же торжественностью, оставившею неизгладимое впечатлѣніе, отличалась та незабвенная минута, когда Его Высочество, вынувъ шашку и обратясь къ войскамъ, скомандовалъ: «слушай, на крауль», корпусному командиру «ура» и затѣмъ отсалютовалъ генералъ-адъютанту Лорисъ-Меликову. На такой привѣтъ раздались неудержимые, восторженные крики «ура» нашихъ богатырей, долго несмолкавшіе и далеко раздававшіеся по городу. Въ то же время гулъ салюта изъ взятыхъ нами орудій довершалъ величественность картины...

«Потери наши составляли: убитыхъ 1 генералъ (графъ Граббе), 17 штабъ-и оберъ-офицеровъ и 470 нижнихъ чиновъ; раненыхъ 1 генералъ, 58 штабъ- и оберъ-офицеровъ и 1726 нижнихъ чиновъ. Co стороны турокъ убитыхъ и похороненныхъ въ Карсѣ до 3000; число раненыхъ опредѣлить не представлялось возможнымъ, такъ какъ многіе изъ нихъ разошлись по домамъ. Взято въ плѣнъ до 9000, въ томъ числѣ 5 пашей и 800 офицеровъ. Трофеи составляли: 303 орудія, много ружей, лагери, продовольственные запасы и другое имущество.

«Значеніе побѣды въ ночь съ 5 на 6 ноября понятно безъ объясненій. Мы стали хозяевами цѣлаго пашалыка, нынѣшней области, открыли прямой путь къ Эрзеруму, усилили блокадный эрзерумскій корпусъ, облегчили положеніе Ріонскаго отряда и, что всего важнѣе, повліяли на духъ противника не только въ Азіи, но и въ Европѣ. До сихъ поръ даже многіе не вѣрятъ, что Карсъ взятъ нами безъ подкупа: такъ велико было впечатлѣніе могучаго, богатырскаго удара.

Честь и слава героямъ Карса!»

Стъны Ани

Стъны Ани.

 

Также по теме:

А. Дж. Киракосян:
Великобритания и Армянский вопрос

Полк. Як. Д. Лазаревъ:
Причины бѣдствий армян в Турціи и отвѣтственностъ за раззореніе Сасуна