Внимание! Предлагаемый ниже текст написан в дореволюционной орфографии. Если текст не отображается корректно, см. Просмотр русских текстов в старой орфографии.

БРАТСКАЯ ПОМОЩЬ ПОСТРАДАВШИМЪ ВЪ ТУРЦИИ АРМЯНАМЪ

ОТДѢЛЪ I.

[стр. 497]

Послѣднія письма M. Е. Салтыкова
къ Н. А. Бѣлоголовому *).

1.

18 января (1889 г.).

Mногоуважаемый Николай Андреевичъ! Богъ знаетъ, сколько ужъ времени ни я ни писалъ къ вамъ, ни отъ васъ не получалъ извѣстій, такъ что и съ очереди сбился. Я, впрочемъ, потому не писалъ, что въ послѣднее время былъ особенно удрученъ. Объ васъ же съ удовольствіемъ слышалъ отъ Лихачевыхъ, что вы, благодареніе Богу, здоровы и дѣлаете уже планы на будущее лѣто.

Боткинъ давно меня не смотрѣлъ. Здѣсь былъ съѣздъ врачей и продолжался десять дней; понятно, что С. П. былъ занятъ по горло. 1-го и 15 января (мнѣ 63 года исполнилось) онъ былъ, впрочемъ, y меня, но съ предвареніемъ, что пріѣзжаетъ не какъ врачъ. Судя же потому, что Екатерина Алексѣевна сообщала женѣ, что я еще 15 лѣтъ проживу, я замѣчаю, что и взглядъ Сергѣя Петровича таковъ, что болѣзнь моя идетъ своимъ чередомъ. Но можно себѣ представить, какъ меня обрадовала мучительная перспектива долгихъ лѣтъ существованія.

Въ послѣднее время, y меня созрѣлъ планъ. У меня есть сестра, которая замужемъ за французомъ и живетъ въ г. Турѣ. He переѣхать ли и мнѣ туда? Только она не очень добрая и притомъ спиритка — пожалуй, будетъ меня обращать въ свою вѣру и каждоминутно раздражать. A другое обстоятельство — на два дома жить нельзя будетъ. A переѣзжать придется, вѣроятно, навсегда, по тому что Туръ не купель Силоамская и не возстановитъ меня настолько, чтобы я могъ мечтать о прежней дѣятельности. Если перемѣна климата и поможетъ, то лишь подъ условіемъ, чтобы въ этомъ новомъ климатѣ и жить.

-----------------------

*) Съ Н. А. Бѣлоголовымъ Салтыковъ познакомился въ качествѣ паціента въ 1874 г. но потомъ они близко сошлись и вели оживленную переписку, которую обѣ стороны поддерживали очень охотно и регулярно (см. Воспоминанія Бѣлоголоваго). Послѣ Бѣлоголоваго осталось 117 писемъ, написанные къ нему Салтыковымъ съ 1875  по 1889 г.— Здѣсь печатаются три послѣднія письма Салтыкова, изъ коихъ самое послѣднее писано имъ, за 7 дней до смерти, карандашемъ и уже дрожащею рукою.— Письма любезно доставлены для сборника вдовою Н. А. — С. П. Бѣлоголовою.— Помѣщаемый здѣсь портретъ Салтыкова сдѣланъ съ фотографіи, снятой Л. Ф. Пантелеевымъ въ 1887 году въ кабинетѣ больнаго М. Е. Г. Д.

[стр. 498]

Дня три тому назадъ опасно заболѣлъ Гончаровъ. Прежде сказали бы, что съ нимъ случился параличъ, a теперь говорятъ: закупорка. Все совершенствуется. Я, впрочемъ, вчера посылалъ справиться. Онъ, какъ вамъ извѣстно, совсѣмъ одинокъ, но какія то двѣ дамы ухаживаютъ за нимъ и велѣли сказать, что больному лучше. Во всякомъ случаѣ, 78 лѣтній возрастъ даетъ плохую надежду.

М. Е. Салтыковъ.

Съ Елисѣевымъ творится тоже что то неладное, открылось кровохарканіе. И то года не молодые! Уходятъ старики; въ послѣднее время валомъ валятъ. Но какъ ни велики недуги, угнетающіе Гонч. и Елис, a мнѣ кажется, что недуги эти — ничто передъ моимъ съ точки зрѣнія мучительности. Неужели же я буду настолько несчастливъ, что меня одного смерть пощадитъ.

Я кое какъ покончилъ съ Пош. Стариной, т.-е. по просту скомкалъ.

Въ мартовской книжкѣ появится конецъ, за который никто меня не похвалитъ. Но я до такой степени усталъ и измученъ, что надо было во что бы ни стало отдѣлаться.

[стр. 499]

Прошу васъ передать мой сердечный привѣтъ добрѣйшей Софіи Петровнѣ. Жена шлетъ вамъ обоимъ поклонъ.

Прощайте. Насилу пишу. Дружески жму вашу руку и остаюсь

Искреннно преданный
М. Салтыковъ.

2.

21 февраля (1889 г.).

Многоуважаемый Николай Андреевичъ! Я ужъ и со счета сбился, съ какихъ поръ вамъ не писалъ. Право, я не виноватъ, до такой степени мнѣ нестерпимо жить и въ то же время такъ совѣстно наполнять письма разными стенаніями. Мученіе, мученіе, мученіе — вотъ и все, и, кромѣ того, почти полная разобщенность съ внѣшнимъ міромъ. Даже Лихачева совсѣмъ не вижу, потому что Вл. Ив. совершенно погруженъ въ избирательную агитацію. A o Боткинѣ и понятія не имѣю, хотя каждый разъ какъ ему напоминаютъ обо мнѣ, онъ велитъ сказать, что на-дняхъ побываетъ. Въ этихъ обольщеніяхъ проходятъ мѣсяцы.

Въ послѣднее время меня сильно допекали предложеніями купить право собственности на мои сочиненія. Давали 60 т. p.—сумма приличная, но съ такими разсрочками платежей, что вмѣсто денегъ на первомъ планѣ стояла хитро задуманная комбинація.

Одинъ изъ пріобрѣтателей даже требовалъ, чтобы я представилъ всѣ сочиненія въ предварительную цензуру и во всякомъ случаѣ гарантировалъ, что полное собраніе пройдетъ благополучно. Переговоры эти до того меня измучили, что я рѣшился разомъ оборвать ихъ. Теперь задумалъ самъ издавать полное собраніе, но такъ какъ наблюденіе за ходомъ этого дѣла было бы для меня уже окончательно невозможно, то М. М. Стасюлевичъ снисходительно принялъ его на себя. Одно пугаетъ: по смѣтѣ изданіе будетъ стоить около 32 т. р. и ежели не пойдетъ, то придется расплачиваться изъ своего кармана. Меня уговорили печатать 10 т. экз. и продавать по 12 руб. Цѣна такъ мала (теперь все собраніе стоитъ до 40 руб.), что можно разсчитывать на хорошую продажу, но съ нашей публикой загадывать впередъ трудно.

Вы совершенно правы: мнѣ и думать нечего ѣхать за-границу, но не потому, что я тамъ стоскуюсь, a потому что въ моемъ теперешнемъ положеніи едва ли куда-нибудь доѣду. Что касается до тоски по родинѣ, то я полагаю, что недалеко время, когда вообще никакія ощущенія не будутъ для меня доступны, a о дѣятельности я и не помышляю. Вотъ уже почти 6 мѣсяцевъ ничего не пишу, да и не думаю, чтобы творческая сила когда-нибудь возстановилась. У меня новость: лицо покрылось багровыми пятнами. Васильевъ смотритъ и говоритъ: скажите на-милость!

Прошу передать мой сердечный привѣтъ добрѣйшей Софіи Петровнѣ. Жена Вамъ кланяется.

Искренно преданный
М. Салтыковъ.

[стр. 500]