ГЕРМАНСКИЙ ИМПЕРИАЛИЗМ В ЗАКАВКАЗЬЕ В 1910-1918 ГГ.

Глава I-1 | Глава I-2 | Глава I-3 | Глава II-1 | Глава II-2 | Глава II-3
Глава III | Глава IV-1 | Глава IV-2 | Глава V

[стр. 142]

Глава V

ПРОВАЛ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ
КАЙЗЕРОВСКОЙ ГЕРМАНИИ В ЗАКАВКАЗЬЕ

Революционно-освободительная борьба
в Закавказье в период
германо-турецкой оккупации

Рабочие и крестьяне, весь грузинский народ оказался фактически под пятой немецких оккупантов. В стране с каждым днем нарастало возмущение жестокостью и произволом захватчиков. Даже меньшевики в своей газете «Эртоба» вынуждены были признать, что политика немцев вызывает серьезное недовольство народа. «Наша редакция,— говорилось в передовой статье,— получает бесчисленное количество корреспонденции из различных уголков, в особенности из тех районов, где имеются германские колонии. Во всех письмах без исключения содержатся жалобы на грубое обращение германских войск, расквартированных по деревням колонистов. Недовольство народа вызывается тем обстоятельством, что войска вмешиваются во взаимоотношения немцев-колонистов и крестьян соседних сел, чинят суд своей властью, громят грузинские, армянские или же татарские села... войско само производит суд и взымает штрафы» ¹.

Некоторые представители Германии вынуждены были признавать, что грузинский народ с каждым днем все больше возмущается политикой оккупационных властей. Так, в августе 1918 г. представитель Комитета по делам бывших территорий Российской империи ² доктор Веллер писал в Берлин, что из трех республик Закавказья Грузия занята немецкими войсками. Ожидается прибытие еще одной кавалерийской дивизии и одной пехотной бригады. Здесь вначале немцев встретили доброжелательно, но со временем газеты развили антинемецкую пропаганду. Они пишут, что Германия пришла, чтобы увезти богатства страны, а помочь она ничем не может. В связи с этим Кресс обеспокоен. В горах, в особенности в районе Кутаиси, действуют банды партизан³. Нетрудно понять, почему немецкий автор, грубо искажая истину, пишет о доброжелательном отношении местного населения к оккупантам. «Антинемецкая пропаганда» в газетах, о которой сокрушается Веллер,

[стр. 143]

была слабым эхом антигерманских настроений, охвативших широкие слои населения. Понятно также, почему оккупанты именовали «бандами» отряды красных партизан, которые со дня захвата власти в Грузии меньшевиками и последовавшего за тем прихода немецких войск не прекращали борьбу. Партизаны нападали на меньшевистских гвардейцев, совершали налеты на гарнизоны немецких солдат, расположенные в населенных пунктах.

Со вступлением немецких войск в Грузию политика меньшевистского правительства стала еще более реакционной. Опираясь на поддержку немецких вооруженных сил, используя штыки оккупантов, меньшевики попытались ликвидировать революционное движение рабочих и крестьян Грузии. Начались массовые репрессии, была введена смертная казнь. Репрессии были направлены главным образом против членов большевистской партии. Известно, что именно в конце мая, с приходом немцев, Кавказский комитет РКП (б) вынужден был переехать во Владикавказ и оттуда руководить революционным и освободительным движением в Закавказье. Немецкие оккупанты активно помогали меньшевикам в их карательной политике⁴. В одном из своих писем министру внутренних дел Грузии фон Кресс обращал внимание на необходимость участия немецких солдат в карательных экспедициях для того, «чтобы дать устрашающий пример части населения, склонной к выступлениям» ⁵. Однако попытки меньшевиков и их немецких покровителей ликвидировать революционное и освободительное движение в Грузии оказались тщетными.

Лето 1918 г. ознаменовалось новым подъемом стачечной борьбы рабочего класса Грузии. В Тифлисе, Поти, Кутаиси и в некоторых других районах рабочими и служащими железной дороги, почты, телеграфа, городских управ, а также портовыми работниками были объявлены забастовки. Большой политический резонанс вызвала забастовка ткибульских шахтеров, выдвинувших наряду с экономическими и политические требования⁶. Оккупационные власти были серьезно обеспокоены движением грузинских шахтеров. Оккупанты опасались присоединения к движению угольщиков чиатурских горняков. Фон Кресс потребовал от меньшевистского правительства принятия решительных мер, вплоть до репрессий, для прекращения забастовки ткибульских шахтеров ⁷.

Во время оккупации немецкими войсками Грузии восстаниями были охвачены Зугдидский, Самурзаканский, Шоропанский, Душетский, Борчалинский, Ахалсенакский, Лечхумский и другие уезды.

Особенно широким размахом отличались восстания крестьянских масс в Зугдидском, Ахалсенакском и других районах Мингрелии, где сохранились сильные большевистские организации ⁸. Восставшие повсеместно изгоняли представителей мень-

[стр. 144]

шевиков, провозглашали Советскую власть, приступали к разрешению земельного вопроса на основе ленинского Декрета о земле. Освобожденные районы объявлялись составной частью Советской Республики, в этих районах единственным законным правительством страны признавался Совет Народных Комиссаров.

Против восставших меньшевистским правительством были двинуты гвардейцы и немецкие воинские части, которые в боях с повстанческими отрядами применяли авиацию, артиллерию и бронемашины. Объединенные силы меньшевистских карателей и немецких оккупантов, пользуясь своим превосходством в вооружении и в численности, вынудили отряды повстанцев отступить, однако сломить окончательно революционно-освободительное движение меньшевикам не удалось. В связи с этим в конце августа 1918 г. фон Кресс писал, обращаясь к главе меньшевистского правительства: «По полученным мною сведениям, в районах Поти, Зугдиди, Ахалсенаки и Анаклии все еще действуют большевики, которым удается прерывать регулярное сообщение. Я считаю крайне необходимым, чтобы скорее последовала основательная чистка и разоружение этого района. Если грузинское правительство этого желает, я готов послать в распоряжение грузинского главнокомандующего находящиеся в Поти, Ахалсенаки и Очамчире войска для прочесывания этого района» ⁹.

Районы Мингрелии не были, конечно, единственной частью Грузии, охваченной пламенем народного восстания. Против власти местной буржуазии и помещиков, поддерживаемой иностранными интервентами, поднялись и трудящиеся Абхазии ¹⁰, Лечхуми, Южной Осетии. В 1918 г. мощная волна революционно-освободительного движения прокатилась по всем этим областям. Подъем народного движения в период немецкой оккупации отмечался и в Восточной Грузии. Здесь наиболее массовое вооруженное восстание произошло в Душетском уезде, где 25 июня 1918 г. была провозглашена Советская власть¹¹. Против восставших меньшевистским правительством были посланы карательные силы. В течение нескольких недель продолжались упорные бои. Дружины повстанцев, несмотря на плохое вооружение, наносили ощутимые удары по карателям, в составе которых находились и немецкие части. По распоряжению командующего оккупационными войсками полковника фон дер Гольца против отрядов восставших крестьян были использованы немецкие самолеты.

Душетское восстание совпало с одним из ярких и значительных выступлений трудящихся в Западной Грузии — восстанием в Сачхери. Здесь сельская беднота и рабочие марганцевых рудников, подняв восстание, захватили уезд. Ликвидировав меньшевистские органы власти, восставшие создали свой ревком. Успеху повстанцев во многом способствовало то обстоятельство,

[стр. 145]

что во главе и в составе отрядов были солдаты-фронтовики, принимавшие участие в революционных боях в России.

Положение оккупантов в Грузии становилось все более непрочным, и немцы это начинали понимать. Та«, имперское ведомство экономики, отвечая на письмо группы немецких предпринимателей, занимавшихся подготовкой экспедиции для проведения геологической разведки в Грузии, 19 августа предостерегало: «Отправить экспедиции для исследования полезных ископаемых в Грузию в настоящее время не можем, так как неуверенность в нашем положении в Грузии так велика, что такие экспедиции рискованны. Принимая во внимание политическую сторону, их осуществление нежелательно, может возникнуть инцидент, потребующий для своего разрешения политического вмешательства или военных мероприятий» ¹².

Правда, из-за своей разрозненности и ряда других причин восстания, имевшие место в Грузии в период немецкой оккупации, оказались подавленными. Но эти неудачи были временными. Грузинский народ поднимался на борьбу с оккупантами. В широких массах трудящихся Грузии жила уверенность, что перед угрозой объединенных сил внутренней реакции и иностранной интервенции грузинский народ может рассчитывать на братскую помощь и поддержку Советской Республики.

Г. К. Орджоникидзе, характеризуя положение в Грузии в тот период, в своей телеграмме на имя Председателя Совета Народных Комиссаров В. И. Ленина и Народного Комиссара по делам национальностей И. В. Сталина 13 октября 1918 г. писал: «...Население находится в исключительной оторванности от правительства и, ограбленное, обобранное, подавленное штыками немцев и грузинской жандармерией, затаив злобу против своих насильников, ждет помощи от Советской России» ¹³. И действительно, как показали последующие события, грузинский народ в своих ожиданиях не был обманут.

Освободительная борьба трудящихся масс в период немецко-турецкой интервенции ширилась и в других частях Закавказья.

В первые же дни хозяйничанья турок в Баку, железнодорожниками города была объявлена забастовка. Чтобы заставить рабочих приступить к работе, оккупанты вынуждены были прибегнуть к избиениям и арестам.

Надежды мусаватистов установить в стране с помощью турок порядок, угодный бекам, мусульманскому духовенству и местной буржуазии, оказались тщетными.

Рабочие и крестьяне Азербайджана не могли и не хотели мириться с игом эксплуататоров, не могли примириться с господством чужеземцев. Несмотря на жестокий террор и репрессии, трудящиеся страны ни на один день не прекращали борьбу против поработителей и иноземных захватчиков.

Отмена декретов Советской власти, восстановление прав

[стр. 146]

беков-помещиков, попытки возместить материальный ущерб, причиненный бекам в ходе революции и гражданской войны, за счет крестьян вызывали резкое возмущение народа. Открыто проявлялось недовольство и в связи с бесконечными поборами и реквизициями продовольствия, фуража, инвентаря и т. п. оккупационными властями. Повсеместно раздавались протесты против насильственной мобилизации молодежи в турецкую армию.

Все это способствовало росту движения сопротивления, которое в ряде районов Азербайджана приобретало уже форму вооруженных выступлений.

Гибель 26 бакинских комиссаров, аресты и преследования других видных руководителей революционного движения ослабили силы большевистских организаций Баку. Уцелевшие от репрессий интервентов и гонений контрреволюционных властей активисты вынуждены были уйти в глубокое подполье. В трудных условиях оккупационного режима и разгула реакции самоотверженная работа по восстановлению партийных организаций, сплочению масс для борьбы с контрреволюцией и иностранными интервентами не прекращалась ¹⁴. О размахе пропагандистской и агитационной деятельности большевистских организаций свидетельствуют выпущенные в то время брошюры и листовки.

Высоко оценивая деятельность бакинских большевиков в период германо-турецкой интервенции в Закавказье, Народный Комиссариат по делам национальностей отмечал: «Несмотря на гонения турецких властей, большевики Баку выпустили воззвание, в котором говорилось, что надо не отчаиваться, а ждать удобного случая для восстановления Советской власти. 20 сентября при обыске рабочих была обнаружена масса прокламаций и нелегальной литературы. В связи с этим начались массовые обыски и аресты среди рабочих... 24 сентября был отдан приказ принять срочные меры, чтобы заранее предупредить и подавить восстание революционеров. В приказе было сказано, что большевики угрожают безопасности турецкой армии и потому необходима исключительная строгость... Несмотря на эти репрессии, все коммунисты ведут подпольную агитацию» ¹⁵.

Большевики Азербайджана в своих листовках, брошюрах, а также в устной агитации разоблачали предательскую политику мусаватистского правительства, призывали народ к борьбе против турецких захватчиков.

Немало большевиков с оружием в руках боролось в партизанских отрядах. Особенно активно эти отряды действовали в Гянджинском и Казахском уездах. Партизаны устраивали засады и неожиданные вылазки, разрушали железнодорожные пути ¹⁶ и захватывали обозы.

Умело маневрируя, партизаны наносили ощутимые удары турецким и мусаватистским вооруженным отрядам. В районах Дзегама, Долляра и Тауза, например, турки вообще боялись

[стр. 147]

появляться. Здесь своими смелыми действиями прославился партизанский отряд местных крестьян под руководством Селима Алиева ¹⁷.

Большой популярностью пользовался командир одного из гянджинских партизанских отрядов Кербалай Алескер ¹⁸. Появление его отряда наводило страх на местные мусаватистские власти. Отряд Алескера часто выходил победителем в стычках с карателями, в числе которых были и турецкие солдаты и офицеры, препятствовал взиманию податей с крестьян, громил усадьбы помещиков, нападал на гарнизоны мусаватистских и турецких подразделений.

Гянджинский уездный начальник, обеспокоенный действиями этого отряда, 10 ноября 1918 г. докладывал своему руководству: «Я глубоко убежден, что если дерзкое намерение Кербалая Алескера не будет наказано достойным образом, если он сам и его сподвижники не будут самым решительным образом уничтожены, то в ближайшие дни нужно ожидать поголовного восстания не только в 4-м участке, но и в целом уезде. Дабы воспрепятствовать этому пожару и предупредить катастрофу, я настоятельно прошу ваше превосходительство безотлагательно, по прямому проводу доложить все вышеизложенное господину министру внутренних дел и главнокомандующему мусульманской армией Нури-паше и просить экстренного распоряжения о безотлагательном командировании в мое распоряжение воинского отряда с широкими полномочиями для уничтожения Кербалая Алескера и его шайки» ¹⁹.

В Казахском уезде со дня занятия его турецкими войсками не прекращал борьбу партизанский отряд, возглавляемый большевиком Салманом Алибековым ²⁰.

Упорную борьбу с оккупантами вели повстанческие отряды в Карабахе. Несмотря на многократные карательные экспедиции, разбить эти отряды туркам так и не удалось. Многие районы области для турецких войск оставались недоступными.

Крестьянские волнения имели место также в Закаталинском уезде.

Германо-турецкие оккупанты в целях упрочения своего господства приложили немало усилий к разжиганию национальной розни между народами Закавказья. Наиболее активно действовали турки, которые с помощью мусаватистов стремились натравить азербайджанцев на армян. Следует сказать, что оккупантам удалось спровоцировать некоторые отсталые слои местного населения, но такие случаи можно считать исключительными. В ряде районов мусульманское население брало под свою защиту армян, не позволяло оккупантам-провокаторам развязывать братоубийственные инциденты ²¹.

В период германо-турецкой интервенции в наиболее тяжелом положении, бесспорно, оказались трудящиеся Армении. Издевательства турецких оккупантов, голод и нищета, антинарод-

[стр. 148]

ная политика дашнаков на «независимой» территории Армении доводили народные массы до крайнего отчаяния.

С. Орджоникидзе, характеризуя сложившуюся в Армении обстановку, в телеграмме Г. В. Чичерину от 12 октября 1918 г. писал: «Положение Армении трагическое. На небольшом клочке двух уездов Эриванской губернии сконцентрировано более 600 тыс. беженцев, которые гибнут массами от голода и холеры. В захваченных уездах турки повырезали половину населения» ²².

Армянский народ, хотя и был ослаблен гонениями, но примириться со своим положением не мог.

В захваченных турками районах Армении разгоралась партизанская война. Партизаны смело нападали на отряды регулярных частей турецкой армии, уничтожали живую силу противника, военные склады, взрывали воинские эшелоны²³.

Режим жесточайшего террора, установленный оккупантами, не спасал их от справедливой кары народных мстителей. Пожалуй, не было ни одного уголка Армении, где бы партизаны не наносили удары по врагам. Но наиболее активно они действовали в районах Александрополя, Караклиса, Сардарабада (ныне — Октемберян) ²⁴.

Турецкое командование было настолько обеспокоено размахом вооруженной борьбы, что вынуждено было, ссылаясь на пункты Батумского мирного договора, многократно обращаться к дашнакскому правительству с требованиями о принятии мер против партизан ²⁵. Аналогичные требования турецкие оккупанты предъявляли и руководителям немецкой делегации на Кавказе ²⁶. Нет сомнения, что и немецкая делегация и дашнакское правительство были бы рады помочь, ибо сами не меньше турецкого командования испытывали страх перед народным освободительным движением, однако помочь турецким захватчикам никто из них не мог.

В этот период значительную работу по сплочению трудящихся масс, их подготовке к предстоящим освободительным боям вели большевистские организации Армении.

Усилиями закавказских большевиков была создана Коммунистическая партия Армении, которая развернула активную политическую работу среди армян-беженцев, восстановила несколько партийных организаций в Ереване, наладила выпуск газеты.

Коммунистическая партия Армении сыграла большую роль в деле освобождения масс от влияния националистических партий.

Так, вопреки усилиям внутренней и внешней контрреволюции пламя революционной и освободительной борьбы трудящихся Закавказья не угасало.

Меньшевикам, дашнакам и мусаватистам хотя и удалось при поддержке германо-турецких интервентов разобщить на время

[стр. 149]

с помощью искусственных границ народы Закавказья, но их освободительное движение сливалось в единый поток, направленный против общих врагов — германо-турецких интервентов и буржуазно-националистических правительств.

В этой совместной борьбе против общих врагов росла и крепла дружба народов Закавказья.

Советская Республика в борьбе против
германо-турецкой интервенции в Закавказье

Единственным государством, выступавшим на международной арене против германо-турецкой интервенции в Закавказье, была молодая Советская Республика. Советская дипломатия использовала любые возможности для оказания поддержки народам Закавказья в их борьбе против иноземных захватчиков. Следует иметь в виду, что в это же время советское государство испытывало огромные трудности, связанные с борьбой за сохранение и упрочение завоеваний социалистической революции.

Это был период, когда закончилась короткая мирная передышка после заключения Брест-Литовского договора и, как сказано в истории КПСС, «в борьбе против Республики Советов объединились две контрреволюционные силы — иностранные интервенты и российская белогвардейщина» ²⁷, началась гражданская война, война трудящихся России против внутренних и внешних врагов Советской власти.

Английские, американские, французские и японские империалисты вторглись на территорию Советской России с целью уничтожить государство рабочих и крестьян и тем самым ликвидировать центр мирового пролетарского революционного движения. Интервенты захватили Мурманск, Архангельск, Владивосток и прилегающие к ним районы.

На Средней Волге и в Сибири вспыхнул инспирированный англичанами и французами мятеж солдат чехословацкого корпуса.

На Северном Кавказе и на Дону царские генералы Корнилов, Алексеев, Деникин, Краснов и Мамонтов при поддержке империалистических держав организовали «добровольческую армию», подняли против Советской власти состоятельные слои казачества и предприняли ряд выступлений против Советской Республики. Временные успехи контрреволюционных сил на Северном Кавказе и на Дону имели крайне отрицательные последствия для судеб Закавказья. Они способствовали изоляции края от революционной России.

В ряде мест вспыхнули инспирированные империалистической и белогвардейской агентурой мятежи кулацких и других враждебных пролетариату и трудовому крестьянству элементов.

[стр. 150]

Создаваемые мятежниками «законные» правительства повсюду восстанавливали буржуазно-помещичьи порядки, прибегали к беспощадному террору по отношению к трудящимся.

«Красная Армия только создавалась, она была малочисленна.— говорится о том периоде в “Истории КПСС”,— и не имела боевого опыта»²⁸, а вражеское кольцо вокруг Советской Республики все сжималось. Но и в этих чрезвычайно тяжелых условиях большевистская партия и Советское правительство считали необходимым протянуть руку помощи трудящимся Закавказья.

ЦК РКП (б) постоянно поддерживал теснейшую связь с большевистскими организациями Закавказья, направлял их деятельность, помогал им в налаживании революционной работы среди широких народных масс.

Совет Народных Комиссаров и лично В. И. Ленин всегда держали в центре внимания ход борьбы за Советскую власть в Закавказье и делали все возможное, чтобы край не оказался оторванным от Советской России²⁹. По предложению В. И. Ленина в помощь Бакинскому Совету неоднократно выделялись денежные средства, в Закавказье направлялись опытные кадры партии, испытанные борцы-революционеры ³⁰.

Несмотря на острую нужду, испытываемую молодой республикой, трудящиеся Закавказья, и прежде всего бакинский пролетариат, получали от братской России в критические моменты подкрепления, оружие, боеприпасы и продовольствие ³¹.

Руководство революционно-освободительным движением в Закавказье требовало глубокого знания своеобразия обстановки в крае, учета сложнейших межнациональных отношений, а также традиционного быта и обычаев народов Закавказья. В преодолении различного рода трудностей и привлечении народных масс Закавказья и всего Кавказа на сторону Советской власти выдающуюся роль сыграл Народный Комиссариат по делам национальностей, являвшийся неуклонным проводником ленинской национальной политики.

Деятельность Народного Комиссариата по делам национальностей являлась частью огромной помощи, которая оказывалась народам Закавказья Советским правительством.

Говоря об этой помощи в период иностранной интервенции в Закавказье, нельзя упускать из виду и тот вклад в нее, который был сделан молодой советской дипломатией.

Одним из первых декретов Советского правительства, имевшим важное значение для будущего государственного устройства Закавказья, явился Декрет о «Турецкой Армении», опубликованный 11 января 1918 г. и утвержденный III Всероссийским съездом Советов 28 января 1918 г. ³².

Для того чтобы по достоинству оценить значение этого декрета, необходимо иметь в виду, какое место занимала проблема «Турецкой Армении» в противоречиях империалистических

[стр. 151]

держав на Ближнем Востоке, каким образом царская Россия намеревалась решить эту проблему и как другие империалистические державы хотели воспользоваться «армянским вопросом» для достижения своих целей, игнорируя подлинные интересы армянского народа.

Декрет Советского правительства, провозглашая право многострадального армянского населения в составе Оттоманской империи на самоопределение вплоть до отделения, являл собой принципиально новое, справедливое решение этой вековой проблемы. Решение это отличалось от всех прежних когда-либо предлагавшихся проектов, конвенций или соглашения по «армянскому вопросу» прежде всего тем, что определение своей судьбы предоставлялось самому армянскому народу, без вмешательства извне, без международных наблюдателей и протекторов. Требования о выводе войск из Турецкой Армении, беспрепятственном возвращении армян-беженцев и эмигрантов, а также насильственно депортированных в годы войны, содержащиеся в Декрете Советского правительства, представляли собой своего рода гарантию свободного волеизъявления армянского народа.

Сугубо важное значение имела позиция Советского правительства относительно определения границ Армении. «Географические границы “Турецкой Армении”,— говорилось в декрете.— определяются демократически избранными представителями армянского народа по согласованию с демократически избранными представителями смежных и спорных (мусульманских и иных) округов совместно с Чрезвычайным Временным Комиссаром по делам Кавказа». Так, впервые спорные (часто болезненно воспринимаемые малыми народами) территориальные вопросы предлагалось решать через представителей народов, исходя из интересов самих соседствующих народов, а не империалистических держав, как это было определено творцами Версальского мира.

В Декрете о «Турецкой Армении» уже были заложены условия для реализации вековой мечты армянского народа о воссоединении своей страны. Трудящиеся Армении, естественно, встретили этот декрет с огромным воодушевлением, однако турецкая интервенция в освобожденные районы Армении и последующие события, о которых говорилось выше, лишили армянский народ возможности воспользоваться правами, которые были предусмотрены этим ленинским документом.

Правительство султанской Турции, спровоцировавшее инциденты на Кавказском фронте и, в нарушение Брестского мирного договора, перешедшее в наступление против Закавказской республики, встало на путь мести армянскому населению за поражение на восточном фронте. Политика массового истребления мирного населения, проводившаяся в отношении армян на территории Оттоманской империи, продолжала осуществлять-

[стр. 152]

ся и в Восточной Армении. Население целых деревень истреблялось поголовно. Турецкие захватчики не щадили ни стариков, ни женщин, ни детей. И никто в западном цивилизованном мире, даже среди противников Турции, не решился выступить в защиту армян, против новых злодеяний младотурок. Только правительство молодой Советской Республики с присущей ему революционной решительностью и прямотой разоблачило действия турецких захватчиков.

В ноте Народного Комиссариата иностранных дел МИДу Германии от 12 апреля 1918 г. указывалось, что «происходящее в этих округах свидетельствует (имелись в виду районы, где зверствовали турецкие оккупанты.— Г. П.), что десятки лет применявшаяся политика истребления армянского народа продолжается и поныне» ³³. Ответственность за подобные действия совершенно справедливо возлагалась не только на турецкое, но и на германское правительство, так как именно по настоянию последнего были отторгнуты области Карса, Ардагана и Батуми. А если говорить, в принципе, то любому объективному наблюдателю ясно, что без поддержки Германии Турция не посмела бы предпринять наступление на восток.

Протестуя против злодеяний турок и попустительства немцев, Народный Комиссариат иностранных дел настаивал далее «на необходимости быстрого и решительного вмешательства со стороны Германии в происходящее на Кавказе с целью предотвращения дальнейшего уничтожения и вырезания мирного населения».

Сам факт обращения с дипломатическим протестом к Германии против действий турок свидетельствует о проницательности советской дипломатии. Она исходила не только из того, что Германия оставалась единственной страной, имевшей реальные возможности повлиять на Турцию. Советское правительство учитывало также скрытую заинтересованность Германии в подобных действиях турок против армян. Советское правительство понимало, что в правящих кругах Германии после заключения Брестского мира был популярен варварский расчет: «зверства турок против армян бросят последних в объятия немцев» ³⁴ и тем самым захват Армении будет немцам облегчен.

Сепаратные переговоры между Закавказским правительством и Турцией, открытые в Трапезунде и продолженные в Батуми, были на руку германо-турецким интервентам. Советское правительство видело, как за спиной народов Закавказья контрреволюционное правительство меньшевиков, дашнаков и мусаватистов пыталось совершить сделку с империалистами, поэтому Советское правительство выступило с требованием о допуске его представителей на Батумскую конференцию ³⁵.

Участие представителей Советской России в Батумских переговорах имело бы огромное значение для Закавказья, ибо именно в ходе этих переговоров, в результате закулисных махинаций

[стр. 153]

германо-турецких союзников был ускорен распад Закавказской федерации, созданы условия для вторжения интервентов в пределы федерации и аннексии ее территории.

Сам факт сепаратных переговоров являлся нарушением Брест-Литовского мирного договора, и единственно реальной силой, которая бы расстроила или по крайней мере до конца разоблачила агрессивные замыслы германских империалистов и турецких захватчиков, могли бы стать дипломатические представители Советской России.

Советское правительство в своей ноте Германии указывало, что народы Закавказья не поддерживают Закавказский Комиссариат, что они против отделения края от России, поэтому Батумские переговоры не могут быть признаны правомочными. «Настаивая на участии делегатов Русского правительства в ведущихся в Батуми переговорах,— говорилось в советской ноте,— Народный Комиссариат подчеркивает, что заключенного без участия его договора он не будет считать себя в праве признать».

Хотя требования Советского правительства в то время остались без последствий, но позже, как известно, договоры, заключенные в Батуми, были аннулированы.

Еще 25 июля 1918 г., когда отчетливо проявились стремления интервентов захватить Баку, Советское правительство через Народный Комиссариат иностранных дел обратилось к правительству Германии с требованием «о приостановке продвижения войск на Баку»³⁶.

19 августа Советское правительство повторило свое требование к Германии и Турции. В ноте НКИД на имя генерального консула Германии указывалось: «Как видно из не допускающих сомнения источников, турецкая армия, вопреки всем данным нам Германским и Турецким правительствам заявлениям, в течение последних недель продолжала наступление на Баку и совершила уже нападение на самый город»³⁷. При этом Советское правительство, чтобы произвести соответствующий нажим на Германию, с которой уже велись упоминавшиеся выше переговоры относительно бакинской нефти, обращало внимание «на то значение, которое бакинская нефть имеет для народного хозяйства всей России, а потому и для тех стран, с которыми Россия собирается вступить в экономические сношения» ³⁸.

В этот же день, т. е. 19 августа, посол Советской России в Берлине обратился в министерство иностранных дел Германии с нотой, в которой отмечалось, что военные успехи наступавших на Баку турецких войск были обеспечены благодаря участию в их действиях немецких инструкторов. Далее посол напомнил МИДу Германии о данных германским правительством заверениях относительно недопущения наступления турок в Закавказье, и в частности на Баку³⁹.

Советское правительство обращалось с многократными про-

[стр. 154]

тестами и к султанской Турции, направившей свои войска в Закавказье. О многих из этих обращений выше уже говорилось, в том числе о ноте НКИД правительству Турции от 20 сентября 1918 г., в которой советская сторона категорически заявила об аннулировании Брест-Литовского договора между Турцией и Россией ⁴⁰.

В нотах Советского правительства Турции неопровержимо разоблачалась антисоветская, антирусская, враждебная народам Закавказья захватническая политика правящих кругов Оттоманской империи. Советское правительство неизменно подчеркивало, что Турция, предприняв наступление на Закавказье, с самого начала встала на путь нарушения Брест-Литовского мирного договора, что она оказывала поддержку контрреволюционным силам, выступавшим против Советской Республики и ее правительства ⁴¹.

Как известно, положения пунктов Брест-Литовского договора относительно Карса, Ардагана и Батуми являлись вынужденной уступкой со стороны Советской Республики. Но, идя на эту уступку, советская дипломатия настояла на том, чтобы население этих областей определило свою судьбу «по согласию» с соседними государствами, «в особенности с Турцией, но никоим образом не с Турцией одной»⁴². Между тем турки односторонне провели референдум среди населения указанных округов, причем фальсифицировали его результаты. Этот факт не скрывали даже союзники турок — немцы. Так, в июле 1918 г. генеральный консул Германии в Стамбуле писал: «Во время нашего пребывания в Батуме здесь состоялся большой плебисцит, в котором, как и ожидалось, подавляющее большинство высказалось за присоединение к Турции. Голосование якобы было тайным. В действительности же, за большим столом сидел муттесариф (начальник района), а на столе лежали белые и голубые бюллетени, которые должны были открыто получать местные жители» ⁴³.

Советское правительство протестовало против подобного плебисцита и указывало на действия турок, допустивших явное «искажение народного волеизъявления, которое представляло из себя так называемое голосование несчастного населения этих областей по вопросу об их будущей судьбе» ⁴⁴.

В нотах и обращениях Советской Республики фактически были показаны двуличие, лживость и коварство правительства султанской Турции, которое все время пыталось представить дело так, будто в районе Баку действовали «иррегулярные части», «местные банды» и т. п., но отнюдь не дивизии турецкой армии. В нотах Советского правительства разоблачалось также намерение объявить занятие Баку необходимостью борьбы с англичанами.

Советское правительство было непреклонно в своем требовании о выводе турецких войск из Баку и всего Азербайджана.

[стр. 155]

Борьба советской дипломатии в защиту народов Закавказья ч период немецко-турецкой интервенции явилась одним из первых ярких проявлений пролетарского интернационализма в международных отношениях, ставшего в последующем важнейшим принципом ленинской внешней политики Советского государства.

Значение этой борьбы заключалось в том, что она до конца разоблачала империалистические устремления германо-турецких интервентов и антинародную сущность политики пошедших к ним в услужение буржуазно-националистических правительств; борьба советской дипломатии ослабляла позиции международного империализма, стремившегося превратить Закавказье в плацдарм против первого в мире социалистического государства; и наконец, дипломатические усилия Советского правительства за прекращение иностранной интервенции в Закавказье способствовала сплочению передовых, подлинно патриотических и революционных сил Грузии, Армении и Азербайджана в борьбе против внутренних и внешних врагов и созданию условий для изгнания иноземных захватчиков.

Ухудшение положения Германии.
Уход немецких войск из Грузии

В начале 1918 г. в Берлине имели формальные основания быть довольными успехами немцев на востоке. Планы пангерманистов относительно установления гегемонии немцев в Польше. Прибалтике, на Украине и Кавказе казались почти реализованными. Однако эти очевидные на первый взгляд успехи нисколько не помогли устранению давно наметившейся тенденции ухудшения военно-политического и экономического положения кайзеровской Германии в целом.

Антивоенные, революционные настроения, особенно после Великого Октября, получали все большее распространение среди уставших от долгой войны германских солдат. Шовинистический угар, охвативший солдатские массы в первые годы войны, начинал проходить. Боеспособность войск падала.

Милитаристская политика заправил кайзеровской Германии привела экономику страны на грань катастрофы. Уже в начале 1918 г. в Германии недоставало продовольствия, сырья, материалов. То, что было захвачено на оккупированных территориях, не обеспечивало даже нужд фронта. Остро сказывалось на состоянии народного хозяйства истощение людских ресурсов.

Тяжелое положение Германии усугублялось также и ослаблением ее союзников. Они то и дело взывали о помощи к Германии. Для поддержания боеспособности союзников германские части сражались в составе турецких, болгарских и австро-венгерских войск. Союзникам оказывалась и другая посильная по-

[стр. 156]

мощь, но она в общем итоге мало что могла изменить. Уже к концу 1917 г. в Болгарии свирепствовал голод, в стране недоставало товаров широкого потребления, промышленность и сельское хозяйство находились в упадке. В армии, плохо обмундированной и голодной, усиливалось революционное брожение. В обстановке начавшейся разрухи, дороговизны, голода и надвигавшегося поражения в войне в Болгарии складывалась революционная ситуация.

В ходе войны Турция понесла огромные людские потери. Только убитыми, ранеными и пленными страна лишилась свыше одного миллиона человек. Военные мобилизации и постоянные поборы разорили хозяйство отсталой аграрной страны. Дороговизна, спекуляция, голод и последовавшие за ним эпидемии делали невозможным дальнейшее участие солдатских масс в войне за чуждые народу интересы. И в турецком народе росли возмущение и ненависть к войне.

Не в лучшем состоянии находилась и главная союзница Германии — Австро-Венгрия. Лоскутная империя Габсбургов уже к началу 1918 г. трещала по всем швам, готовая развалиться.

В марте 1918 г. ценой неимоверных усилий Германия предприняла наступление на западе. Военное командование рассчитывало разгромить войска Франции и Англии до прибытия войск США.

Четыре операции ⁴⁵, проведенные с марта по июль 191$ г. с участием крупных сил, пангерманской прессой хвастливо были названы Кайзеровской битвой.

Первая из этих операций длилась с 21 марта по 4 апреля в Пикардии. Немцам удалось лишь местами потеснить англо-французские войска на 50—60 км.

Вторая операция была осуществлена во Франции, где 40 дивизий германской армии внезапно обрушились на позиции союзников. Однако в ходе трехнедельных боев с 9 апреля по 1 мая немцам удалось получить лишь незначительные позиционные преимущества. Через месяц германское командование повело новое наступление — третье по счету — в районе между Нуайоном и Реймсом. Наступление это длилось с 25 мая по 5 июня. Эта операция также завершилась лишь чисто тактическими успехами. Союзники были здесь оттеснены всего-навсего километров на 60 по фронту.

15 июля 1918 г. германское командование снова погнало в наступление измотанные безуспешными боями войска. Бои развернулись на Марне, в районе Шато-Тьерри. В течение двух дней немцы вели беспрерывные атаки. Несмотря на поддержку большого количества артиллерии и авиации, наступление немцев захлебнулось. На организацию новых наступлений сил больше не было. Так безуспешно окончились последние усилия Германии нанести решительное поражение своим противникам и добиться выгодного мира.

[стр. 157]

Между тем 18 июля 1918 г. на участке фронта в междуречье Марны и Эны в районе Виллер-Котрэ французская армия нанесла контрудар. Немцы вынуждены были отойти за р. Эну.

8 августа 1918 г. силы Антанты, развивая общее наступление, прорвали у г. Амьена линию обороны германских войск. Немцы потеряли огромное количество вооружения и живой силы. Немецкий фронт дрогнул. На западном фронте наступил решительный перелом ⁴⁶. То, что было приобретено в кровопролитных боях марта — июля ценой огромных жертв, Германия потеряла за несколько дней. «8 августа — самый черный день германской армии в мировой войне» ⁴⁷,— признал Людендорф.

Вслед за этим Германия начала терять одного за другим своих союзников. 15 сентября, в тот самый день, когда турецкие войска ворвались в Баку, войсками Антанты был прорван Салоникский фронт. В тылу болгарских войск в это время вспыхнуло восстание, которое, однако, было быстро подавлено при помощи воинских частей Германии, но задержать развернувшиеся события не удалось. Болгарская армия была окончательно деморализована, войска Антанты быстро продвигались в глубь страны. 25 сентября, не оглядываясь на своих союзников, Болгария обратилась с просьбой о перемирии непосредственно к командованию Салоникского фронта войск Антанты.

29 сентября в Салониках было подписано соглашение о перемирии, означавшее фактически полную капитуляцию Болгарии, которая должна была демобилизовать свою армию и очистить ранее занятые ею территории. Царь Фердинанд должен был отречься от престола в пользу своего сына Бориса. Антанта получала право занять любую часть страны ⁴⁸.

Одновременно с выходом из войны Болгарии английские войска, действовавшие на Ближнем Востоке, добились ликвидации турецкой армии в Палестине. Через месяц после капитуляции Болгарии, 30 октября 1918 г., Турция также заключила перемирие. По его условиям Турция должна была оставить Аравию, Месопотамию, Сирию, часть Киликии, Армению, Азербайджан, а также и некоторые другие занятые ею районы Закавказья. Турция открывала проливы и соглашалась на их оккупацию войсками Антанты.

Вскоре прекратила свое существование также и Австро-Венгерская империя. Ее составные части — Чехословакия и Венгрия — объявили себя самостоятельными. Ширились восстания солдат, солдатские массы покидали фронт. 3 ноября 1918 г. состоялась окончательная капитуляция Австро-Венгрии. В Падуе было заключено соответствующее соглашение с представителями распавшейся империи. В соответствии с этим соглашением, к Антанте переходило большое количество военного имущества и, кроме того, ее войскам предоставлялось право использовать «все средства сообщения для продолжения дальнейшей борьбы против Германии»⁴⁹.

[стр. 158]

С выходом союзников из войны юго-восточные границы Германии оказались оголенными. Силы Антанты теперь уже беспрепятственно угрожали самой Германии.

Внутри страны складывалась революционная ситуация. Предстояли решающие события, но правящие круги Германии не теряли надежды не только на свое спасение, но и на сохранение и упрочение своих позиций на оккупированных территориях, в том числе и в Закавказье.

В начале сентября фон Кресс провел в Тифлисе совещание членов немецкой делегации с участием представителей деловых кругов Германии, находившихся в Закавказье. На совещании обсуждались вопросы о сохранении влияния немцев на Кавказе при создавшемся положении и о задачах бесперебойного вывоза из края необходимых для Германии сырья и материалов.

В своем сообщении Кресс говорил, что надеяться на дальнейшее расширение влияния Германии в Закавказье силой оружия в ближайшее время не приходится и что правительство империи не намерено впредь проводить реквизиции для обеспечения страны сырьем. Поэтому всем представителям торговых фирм и промышленных объединений, по словам Кресса, следовало наладить устойчивые связи в Закавказье и самим изыскивать возможности расширения вывоза товаров в Германию.

Правящие круги Германии опасались массовой переброски на запад солдат, воевавших на восточном фронте. Антивоенные и революционные настроения в этих частях были наиболее распространены. Вместе с тем для империи все труднее становилось содержание войск на оккупированных территориях. В Грузии, например, еще в начале сентября немецкие части остались без средств на содержание. 13 сентября командующий оккупационными частями полковник фон Гольц докладывал фон Крессу, что денежный запас немецких отрядов и интендантства исчерпан настолько, что даже офицерскому составу нечем выплачивать содержание. Закупка продуктов для войск будет приостановлена, докладывал фон Гольц, в связи с чем возникает опасность мародерства. Гольц просил принять срочные меры⁵⁰.

Наряду с этим командование оккупационных войск в Грузии и все руководство немецкой делегации были обеспокоены начавшимся революционным брожением среди солдат, особенно тех частей, которые были сформированы из бывших военнопленных, хорошо осведомленных об Октябрьской революции в России. В ряде гарнизонов появились социал-демократические группы солдат, которые вели антивоенную пропаганду. Командование вынуждено было прибегнуть к репрессивным мерам, добиваясь изоляции активистов.

Исходя из создавшегося в Грузии и в целом в Закавказье положения, глава немецкой делегации фон Кресс 16 сентября докладывал рейхсканцлеру Гертлингу, что дальнейшее проведение активной политики для делегации затруднительно. Он

[стр. 159]

просил канцлера не ослаблять внимания к Закавказью, приложив максимум усилий для сохранения Грузии в руках Германии, и в качестве мер достижения этой цели просил новых ассигнований и усиления правительством оккупационных сил. «Когда ваше высочество решилось,— писал рейхсканцлеру Кресс,— послать на Кавказ немецкие отряды и дипломатическую миссию — что взвалило на империю большие расходы — это произошло в первую очередь при условии, что Кавказ должен нас снабжать необходимым сырьем»⁵¹.

Разумеется, германское правительство уже не могло послать ни средств на содержание оккупационных войск, ни подкреплений для них. Более того, оно предвидело даже возможность их вывода в ближайшее время. Однако в Берлине не собирались мириться с перспективой окончательной потери германского влияния в Закавказье и поэтому стремились изыскать пути сохранения командных позиций в экономике Грузии за германским капиталом.

В Тифлис был командирован ответственный работник имперского ведомства экономики Кинд, которому надлежало в ответ на просьбу Кресса разобраться с положением на месте и внести необходимые предложения в правительство. По прибытии в Тифлис Кинд встретился со многими министрами Грузии. В беседах с ними Кинд выяснил их взгляды относительно сотрудничества Грузии с Германией, прежде всего в области экономики, а также об условиях вступления в силу договоров, заключенных с представителями деловых кругов Германии.

По возвращении в Берлин, 17 октября, Кинд представил правительству доклад об итогах своей поездки в Закавказье. В докладе было сказано, что в скором будущем Германия, видимо, будет вынуждена вывести войска из Грузии, но даже в этом случае возможно сохранение позиции на Кавказе, для чего, по мнению Кинда, надо было добиться скорейшего вступления в силу договоров с Грузией. Не ограничившись докладом правительству, Кинд попытался повлиять на деловые круги с тем. чтобы побудить их более активно инвестировать свои капиталы в экономику Грузии. В своем письме Фрицу Тиссену Кинд, в частности, писал о тех выгодах, которые получат немецкие деловые круги, если Германии удастся сохранить свое экономическое влияние в Грузии. Кинд просил Тиссена разъяснить это своим коллегам. Он предлагал даже Тиссену выехать в Грузию. «При нынешнем положении (Германии.— Г. П.) это лучший выход» ⁵², — писал Кинд.

Согласно договоренности с Киндом, фон Кресс вдогонку ему направил телеграмму в министерство иностранных дел, в которой всецело поддерживал предложения Кинда, просил добиться от акционерных обществ, заключивших экономические договоры с представителями Грузии, немедленного взноса 28% стоимости всех акций ⁵³.

[стр. 160]

В министерстве иностранных дел и в имперском ведомстве экономики с пониманием относились к предложениям Кинда и Кресса. Их расчеты на сохранение влияния Германии в Закавказье путем увеличения доли немецкого капитала в экономике края в случае сохранения там буржуазно-помещичьих правительств были, с точки зрения германских финансовых воротил, в целом верными.

Однако немецкая империалистическая буржуазия, теперь уже опасавшаяся вообще за свои капиталы в связи с надвигавшимся военным поражением и революцией в собственной стране, не была уверена, что ее капиталы не будут экспроприированы в далеком Закавказье, охваченном революционно-освободительным движением. Поэтому правления акционерных обществ воздержались от выполнения изложенных выше рекомендаций.

После выхода союзников из войны положение кайзеровской Германии стало катастрофически ухудшаться. В конце сентября войска Антанты предприняли всеобщее наступление. Фронт немецких войск был прорван в разных местах одновременно. На Западе бои приближались непосредственно к границам Германии.

30 сентября разразился правительственный кризис. Рейхсканцлер Гертлинг ушел в отставку. В войсках и в тылу революционная ситуация складывалась все быстрее. В этих условиях правящие круги Германии решили поручить формирование нового правительства принцу Баденскому, пользовавшемуся среди юнкерства и военщины репутацией либерала. 4 октября было сформировано коалиционное правительство, в которое вошли два представителя правых социал-демократов — Шейдеман и Бауер. Новое правительство немедленно обратилось к президенту США Вильсону с предложением заключить перемирие и начать мирные переговоры. Однако правительство Германии не сразу получило согласие. В завязавшейся дипломатической переписке Германии был предъявлен ряд предварительных условий. После их всестороннего обсуждения и рассмотрения вопросов, связанных с положением внутри страны, 20 октября правительство Германии сообщило о принятии всех условий президента США и готовности начать переговоры. К этому периоду относится и решение верховного командования Германии о выводе немецких войск из Грузии. Приказ об этом был дан 21 октября 1918 г. ⁵⁴.

Несмотря на данный приказ, эвакуация немецких войск началась не сразу. Командование явно не торопилось. Вначале одной из причин затягивания эвакуации было нежелание везти в Германию солдат, «зараженных» революционным духом Из архивных источников известно, что в этот период в Грузии, вопреки репрессиям командования, немецкие солдаты устраивали антивоенные митинги и собрания⁵⁵. Кое-кто из революцион-

[стр. 161]

но настроенных немецких солдат начал искать контакты с большевиками, находящимися в подполье.

После заключения Компьенского перемирия 11 ноября 1918 г. эвакуация немецких солдат из Грузии, как и со всех территорий на Востоке, задерживалась до особого распоряжения Антанты. Как известно, в этом проявилось намерение англо-французских и американских империалистов использовать Германию в борьбе против Советской Республики ⁵⁶. Однако начавшаяся в Германии Ноябрьская революция расстроила планы империалистических лидеров. Известие о начале революции было встречено немецкими солдатами в Грузии с огромным воодушевлением. В короткий срок были образованы солдатские советы, на заседаниях которых выносились решения о немедленной отправке в Германию. Об использовании этих солдат в том плане, в каком это намеревалось сделать правительство Антанты, не могло быть и речи. Через две недели после начала Ноябрьской революции командование приступило к эвакуации немецких солдат.

Вспоминая о провале плана использования немецких войск против нашей страны, нарком иностранных дел Г. В. Чичерин в свое время писал: «Со стороны Антанты после разгрома Германии надвигалась на нас грозная опасность. На нас в буквальном смысле слова шел мировой империализм. “Революционная” Германия должна была при этом сослужить мировой контрреволюции необходимую услугу. Германские войска должны были передать юг и запад бывшей Российской империи войскам антантовского империализма. Этот план рухнул по воле самих германских войск, которые поспешно эвакуировались на родину, совершенно не считаясь с хитроумными планами Каутского, пособника антантовского империализма и мировой контрреволюции» ⁵⁷.

Ноябрьская революция, ускорившая конец оккупации Грузии кайзеровскими войсками, с воодушевлением была встречена в Закавказье. Ее историческое значение было должным образом оценено передовыми революционными силами края ⁵⁸, которые всегда были полны веры в другую Германию — Германию трудовую, революционно-демократическую.

Верные ленинским традициям интернациональной связи между рабочим движением России и Германии, большевики и передовые рабочие Грузии, Армении и Азербайджана с глубоким уважением относились к группе «Интернационал» в Германии, члены которой вели мужественную борьбу против империализма. В Закавказье хорошо знали, что из этой группы интернационалистов сложился «Союз Спартака» во главе с выдающимися деятелями международного пролетариата К. Либкнехтом, Р. Люксембург, К. Цеткин, Ф. Меринг, В. Пиком и др.

Примечательно, что еще задолго до Ноябрьской революции под влиянием героической деятельности германского «Союза

[стр. 162]

Спартака» возникшие в Грузии, а затем и в Армении объединения молодых революционеров-интернационалистов приняли название «Спартак»⁵⁹. Позже эти объединения в ряде мест стали основой комсомола. Деятельностью организации «Спартак» в Закавказье руководили выдающиеся большевики Серго Орджоникидзе, Миха Цхакая, Анастас Микоян и др.

В этом историческом факте нашла свое конкретное выражение антиимпериалистическая солидарность подлинных революционеров, умевших провести четкую грань между империалистической политикой правящих кругов государства и кровными интересами его народа.

2 декабря 1918 г. последний корабль, увозивший немецких солдат, покинул г. Поти.

С концом оккупации кайзеровскими войсками Грузии рухнули планы германских империалистов захвата и закабаления Закавказья. Все договоры, заключенные с кайзеровской Германией и ее союзниками, были аннулированы.

Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет в своем постановлении еще от 13 ноября 1918 г. по этому поводу записал: «Всем народам России, населению всех оккупированных областей и земель — Всероссийский ЦИК сам торжественно заявляет, что условия мира с Германией, подписанные в Бресте 3 марта 1918 г., лишились силы и значения... Трудящиеся массы России, Лифляндии, Эстляндии, Польши, Литвы, Украины, Финляндии, Крыма и Кавказа, освобожденные... от гнета грабительского договора, продиктованного германской военщиной, призваны ныне сами решать свою судьбу»⁶⁰.